Никогда ничего не бойся

Однажды с Братом и Другом Его мы решили посидеть ночью на лавочке под фонарём на краю мира. Во всём мире суета даже ночью, а на краю мира тихо и спокойно. По крайней мере было ещё минуту назад. Спокойствие было нарушено бригадой подростков (человек 15), которые шли по улице, били стёкла и совершали прочие акты вандализма в поисках интересного занятия.

Наша компания бригаде подростков показалась очень интересным занятием. Сначала один парень поинтересовался у нас, сколько время и какую погоду передали на завтра. Пока мы разговаривали, остальная компания подтягивалась со всех сторон. Мы почти подружились, но вдруг возник какой-то малозначительный вопрос, который нас навсегда поссорил. Кажется, речь шла о том, у какой звезды эстрады сиськи больше.

Я уже почти начал переживать, что мы не сможем мирно решить этот вопрос, ведь самолично измерить сиськи звёзд эстрады было не реально. Брат постарался меня успокоить: «Будь внимательней на случай, если появится перо.» В ходе беседы нас троих развели по разным углам края мира и начали допрашивать отдельно. Мне удалось заключить весьма выгодную сделку: обменял ветровку на то, что меня некоторое время не будут бить. Несмотря на всю выгоду, полученную от сделки, ветровку было жалко всё равно — такой уж я вещист.

Так выгодно начавшиеся переговоры обломала милиция. Впрочем, милиционера было два, из них одна женщина, так что бригада подростков не особо переживала. Но некоторых из них удалось уговорить проследовать в заднюю дверцу «бобика» (типа, это круто). Остальные потихоньку линяли.

Однако, на этом спор с бригадой подростков не закончился. Он просто переместился в соседний двор. Но Друг Его времени даром не терял. Пока милиция отвлекала внимание, он сбегал за Подмогой, и теперь уже перевес силы был на нашей стороне. Всё же, у нашей звезды эстрады сиськи оказались больше. Но было жалко ветровку. Нашёлся и тот парень, который выторговал у меня ветровку. Он уже не торговался — не особо удобно делать это с разбитым лицом. Но ветровки при нём уже не было.

Подмога сказал: «Что же, будем писать расписку. Есть бумага и ручка?» Странно, но даже глухой ночью на краю мира в совсем неприветливой для графомана обстановке нашли клочок бумаги и ручку. Впрочем, вечно человеку всякие глупости кажутся странными, а истинное чудо либо игнорируется, либо принимается за данность.

Расписка была составлена по всем понятиям: «Я, такой-то, обязуюсь в такой-то срок вернуть соответствующую ветровку по такому-то адресу, либо соответствующий денежный эквивалент, иначе гореть мне в аду тысячу лет за каждый день просрочки.» Мне тоже надо было написать пару строк, которыми выразить своё согласие с написанным. Писать было трудно: ручка не писала и руки тряслись от холода и нервных переживаний. Но Подмога чётко сказал: «Пиши, это в твоих интересах.» И ещё добавил: «Никогда ничего не бойся.»

Тогда я бы сказал ему, если бы меня не трясло от холода и нервных переживаний, мол, что же, ты всегда рядом будешь? И лишь много позже до меня дошёл смысл его слов. Действительно, не следует никогда ничего бояться. Самое страшное, что существует — это наш собственный страх. И самые страшные вещи способен с нами сделать только наш страх. Если кто и способен победить нас, так это страх. Пока мы не поддались страху — мы непобедимы.